Стихи и лирика на Я-пою Добавить стих

Из поколенья, обреченного

 На Мир, на Май, на Равный Труд,

 Не много выросло "ученых",

 Осознающий свой "статут".

 И, прочитав жизнь по учебникам,

 Они их сдали на утиль...

 Но, может, дело не в ученье,

А в том, что был неверный стиль?

[1]

                                                 А чья это земля? Быть может, этих зайцев и оленей

                                                 Или слепого волка?

Наливается кровью

Обожженный закат…

В колыбель к изголовью

Вновь ракеты летят.

Вновь на ссадине века

Баррикады из тел…

Человек человеку

Гибель шлет сквозь прицел.

Из протоков на стрежень

Гонит мин воронье

И окопами режет

Караваи жнивья.

Ставит стяги и дзоты,

Как венки на кровать…

Только что же ты? Кто ты,

Чтобы здесь умирать?

Для чего ты стреляешь

Беженцев-лебедей?

Почему ты считаешь

Эту землю своей???

Как же звери из чащи?

Муравейника дом,

Посеченный на части

Пограничным столбом?

Там, на угольных шахтах

Трупы белок-летяг,

Вдоль разбитого тракта –

Кровь лосей-работяг,

Здесь лежит «разведгруппа»

Пожилых воробьев...

С кем им меряться, глупым,

Демаркацией слов?

Лишь таксисты-вороны

Смеют сунуть свой нос

За кольцо обороны,

На сожженный блокпост!..

[1] это из 103 псалма: молитва об угнетённых, возлагающих на бога свою надежду на спасение

Душа, отстрадав, улетает на небо, к далекой звезде,

Чтоб в сонме комет по вселенским орбитам кружиться

И истинный смысл постигать в ослепительной темноте

Движенья миров бесконечных и сретенья фраз на границе

Сознания.

                        Ветрено.

День начинает отсчет

Бозонами Бога на нитях седых филаментов…

И время качается в войдах[1], и вечность течет

Сквозь пальцы, сквозь мысли, сквозь души как пестрая лента.

Нет боли, нет воли, и Дух отвыкает от слов,

Бездомный, свободный для рейнольдсоновских турбуленций.

И шепот реликтовый ныне умолкших миров

Ему заглушает родильные крики младенца

И шорох листвы,

                                   И дождение капель росы,

И свисты ракет, зависающих над Краматорском.

Лишь в памяти вспышками в свете сверхновой звезды –

Река на рубежье, высокие травы в излучине Томьской.[2]

Там бродят стада, оставляя в песочнице блюдца копыт,

Которые дождь до краев наполняет таинственным зельем,

Там холод с черемух спускается в заводь ракит,

Клешнями туманности Рака разбрызгивая эпителий

По Via Lactea.[3]

                                   Все сходится в этой гармонии сил…

И нечем и незачем плакать пред дальней дорогой,

Просить о прощеньи, просить, чтобы мир нас простил,

И тяжким смиреньем своим перед смертью подначивать Бога.

[1] Это не опечатка, а обозначение больших пустот в космосе.

[2] От названия реки Томь.

[3] Это латинское название Млечного Пути.

                И кто-то там мелькает в свете лунном...

                                                                     А.Фет

Бог ли нас убивает иль сами мы умираем,

Вспыхнув, как спички, в ночи?

Как он, невидимый снайпер, нас выбирает:

По зрачку сигареты,

                                 по дуновению флейты,

                                                                       по вздоху свечи?

Видит нас сквозь стены,

                                         сквозь крыши,

                                                              сквозь металлический кожух

Наших машин,

Слышит в скрипении мачт,

                                             в качании горных вершин

Дрожь нашей кожи?

Что же

тогда

НЕ УБИЙ?!?

Если б стал я президентом,
Так сказать, страны главой,
Первым делом  бы агентам
США устроил бой.
Просочилась, вместе с Борей,
В наши власти эта мразь,
И, конечно б, мораторий
Аннулировал  на казнь.

Ой, как кстати гильотинки
И Чубайсу, и Лужку!
Но позвольте, и в глубинке
Рыльца многие в пушку!
Ведь коррупция, подкупность –
Червоточин русских мать,
С ней поэтому беззубость
Близоруко проявлять.

Страсть к богатству и к успеху
Нам внушалась много лет,
Что бороться с ней не к спеху
Оснований думать нет,
Чувства низменные греет
Эта тварь у работяг
И списать всё на евреев –
Откровенный наивняк!

О цепях и растеряшах
Карло Маркс когда писал,
Не имел в виду он наших
Меркантильных загребал,
Чтобы стало это стадо
Пролетарским на все сто,
Провести сплошную надо
Конфискацию авто.

Не для наших разговоры
О «не роскоши» людей,
И «Тойоты», и «Запоры»
Лишь для жоп и для ****ей! 
Сколько слёз, мольбы и стрессов!
Но концепция мудра:
Вместо белых «Мерседесов» -
Тягачи и трактора.

Расплодились, как поганки,
Исказили вид страны
Рестораны, биржи, банки…
На хрена они нужны?
Полстраны торчит в торговле,
Четверть – офисный планктон,
А работающий в поле
В Книгу Красную внесён.

Вмиг мои б скупили фотки,
Превратил бы я когда
В пролетарские слободки
Паразиты-города.
Ликвидировав Госдуму,
Увеличив статус сёл,
Я о будущем бы думал,
А не «лишь бы день прошёл!»

Нашим ветряным дурёхам
Я б сказал примерно так:
- Не иметь детишек – плохо,
Многодетной быть – ништяк,
Надо, девки, размножаться,
Нежелающих – под суд!
А то чурки и китайцы
Нас количеством возьмут.

Превратилась божья вера
В клоунаду -  моде дань;
А священники, к примеру,
Все развратники и пьянь.
Ну скажите, не фиглярство
Клубы геев освящать?
Так что храм от государства
Отделил бы я опять!

Как комично у ООНа
Заиграют желвачки!
Уберу я из закона
И лазейки, и крючки.
Дармоеды-адвокаты,
Всё свободы вашей для!
Ждут вас фермы, комбинаты,
Шахты, фабрики, поля!

И ещё, друзья, замечу,
(В том причины многих бед),
Что морально нас калечат
«В мир окно» и Интернет,
Так что с мусорною ямой
Я покончу мировой,
А ТВ одной программой
Ограничу нецветной.

Мы великие таланты,
Обожать нам не с руки
Мебель, золото, брильянты,
Натяжные потолки.
В буржуазном плавать шарме
Русским людям не резон,
Кто физически в казарме,
Тот душой – Наполеон!

При игрушечных затратах,
Постарайтесь оценить,
Государство без богатых
И без денег, может бы
Я, своё возвысив имя, 
Вам построю на века,
Только вот, руками чьими,
Не могу сказать пока.

Так что пусть в России будет
Эталоном паразит,
Не созрели видно люди.
Вам пока что не грозит,
Господа, братва и дамы
Глубина сибирских руд,
Потому что даже в замы
Маргиналов не берут.

                                    09. 08. 13.

Уж сколько лет, а многоточья в строфы
Слагаются болезненной рукой...
Хранит в себе Норильская Голгофа*
Бессмертье душ и вечный их покой.

Сплошной этап, страна- огромный лагерь,
Расплавила телами мерзлоту.
"Последние врата"** позор ГУЛАГУ,
Где души с треском улетели в пустоту.

Давно молчат заброшенные шахты,
Сжигает время всё в своём огне.
А вертухай, что нёс на вышке "вахту",
На партбилет вздыхает в тишине.

Но слышны стоны беспощадным гулом,
Рычанье псов под злобный вой пурги.
Под Шмидтихой*** почётным караулом
Кресты и стелы у могильных плит.

На разных языках молили бога,
Зека пропели славу их труду,
И доходягам в "дальнюю дорогу",
И штабелям покойников на льду!

Здесь по весне цветут жарки повсюду,
А птицы здесь поют позор стране.
И если я всё это позабуду,
То пусть и бог тогда забудет обо мне!

*Комплекс «Норильская Голгофа» включает целое собрание национальных мемориалов-памятников евреям, полякам, русским, эстонцам, литовцам.
**«Последние врата» представляют собой 56-метровую ограду с воротами в центре. Памятник состоит из трех частей. Центральная часть выполнена в виде раздвигающихся плит (врата) с изображением креста. Правая и левая части — бетонные плиты разной высоты, построенные ступенями. Автор — Александр Соболев. Основная идея памятника: перед Богом все равны, независимо от вероисповедания.
***Шмидтиха- гора Шмидта, в народе - Шмидтиха, названа в честь геолога Фридриха Шмидта.

*******

Мир с ума сошёл как будто -

Нет войны, но рвут гранаты,

Где ж родятся те ублюдки,

Что палят из автоматов?

Будто не соображая,

Не на поле бранной сечи,

Корысть верой прикрывая,

Убивают, жгут, калечат.

На войне я, братцы, не был –

Не было меня на свете,

Но я помню слёзы деда,

Вспоминавшего об этом.

Как старик седой и добрый,

С телом от войны в заплатах,

Затихал в молчанье долгом,

Губы сжав, невольно плакал.

Я, беспечный шустрый малый,

Приставал: «Скажи мне, деда,

Как в боях лихих, удалый,

С фрицем, ты добыл победу?»

Про войну скупые фразы

Он ронял немногословно,

Но одна задела сразу:

«Страшно было, внук, и больно…»

И весной, в весёлом мае,

Я иду к могиле деда,

Стопку водки выпиваю,

Дед, спасибо за  ПОБЕДУ!

*******

                                                             Светлой памяти моего деда – гвардии сержанта

                                                              Ильченко Арсентия Дмитриевича и всех совершив-

                                                              ших этот великий подвиг

Подшивка старая газет

И на одной из них вдруг фото –

В фуфайке с дыркою мой дед

Лежит в окопе с пулемётом.

Какой же год – 42-й,

Бог мой, уже я старше деда,

Когда весь в ранах, но живой,

Вернулся он домой с победой.

Незримая проляжет нить –

И вот плечом к плечу я с дедом,

Готов с ним вместе защитить

Свой дом, семью, родное небо.

Фашисты, чёрт бы вас побрал,

Катитесь вы к такой-то маме,

 В гранату я, ввинтив запал,

По полной выдам вам программе.

Бросок, рывок, под крик: «Вперёд!»

На бруствер птицей я взлетаю,

Не зная, что в бою нас ждёт,

Собою деда прикрываю.

Разрыв гранат, снарядов вой,

Как больно жалит пуля-дура.

И вот склонилась на до мной

Сестрички хрупкая фигура.

И шёпот: «Потерпи, родной,

Несильно ранен ты, похоже…»

Сквозь боль я знаю – дед живой,

Ведь я рожусь гораздо позже.

Воюй, мой дед, и нечисть бей,

Победная наступит дата,

Ты вырастишь своих детей

И мы увидимся когда-то.

Сон или явь, иль мыслей бред,

Со мной неведомое что-то,

Подшивка старая газет

И на одной из них вдруг фото…

*******

Вновь развевается мой флаг,

В груди литавр гром раздаётся

И боевая песнь поётся

В преддверье яростных атак.

Кавалергард, гусар лихой,

Иль сын простой полей царицы,

Иль перс на древней колеснице,

Иль русский витязь удалой…

Что мне начертано судьбой?

Неужто я рождён, чтоб биться,

Пропасть и снова возродиться,

Чтоб сгинуть в схватке боевой?

Кто тот противник предо мной?

Такой же сумасшедший, дерзкий?

И вот войны характер мерзкий –

Из нас двоих – один живой.

Разгул вороний – пир горой –

Для мира на Земле нет места,

Без жениха опять невеста,

Жена становится вдовой…

О, жизнь, как много передряг

Готовишь ты к тебе пришедшим,

Как эхо всех боёв прошедших

Играет на ветру мой флаг.

********

Всё дальше те злые раскаты

Всё дальше те злые раскаты,
Но эхо их  вто́рит порой,
Уходят из жизни солдаты –
Герои Второй Мировой.

Обычные тихие люди,
С простою житейской судьбой,
Войну своей встретили грудью…
Поклон вам мой низкий земной!

На смену пришло поколение –
Чиновников стройный отряд – 
Бумажками, без сожаления,
Наш мир перестроить хотят.

И гло́тками, будто лужёнными,
Сулят новых ценностей пир,
А вам – той войной обожженным – 
Нет входа в их сказочный мир…

Не строят они, только рушат
Сквозь призму морали иной,
Но им не сломать мою душу – 
И дед мой – навеки герой!

********

Запущен творческий процесс
Случайных жизненных моментов,
А я хочу в КПСС -
С песком работать и цементом.

Фундамент новый заложить,
Всех "воробьёв" изгнав указом,
Да толерантность отменить,
И не взрастёт уже зараза.

"Дом-2" отправить в Магадан,
На стройку БАМА, Уренгоя...
А так же пап их всех и мам -
Кто разрешил, вообще, такое.

Сровнять с доходом нянь садов
Доход любого депутата,
Чтоб поубавилось чинов
И людям подняли зарплату.

Проблем, конечно, будет - век!
Кирпич кругом - один трухлявый!
Вот для начала интернет
Я уничтожил навсегда бы!

Лишних слов говорить не приходится.

Все они ни о чем, ни о чем.

В сердце дверь непременно раскроется

И шепнет: «Горячо, горячо»

Если б знать, что Весна будет ранняя,

И заплачет от счастья капель.

Ну и что, что пришла бесприданная

И тебе повезет, как и ей.

Зимних стуж холода все посчитаны.

Знаем мы и сюжет, и канву.

Про любовь все романы зачитаны.

От весны встречи ждем наяву.

Теплым днем вдруг апрель разухабится.

Первый вздох, первый взгляд, первый стих.

Лишних слов не услышишь, красавица.

Лишь душа всё вздыхает о них.

Уж сколько лет, а многоточья в строфы
Слагаются болезненной рукой...
Хранит в себе Норильская Голгофа*
Бессмертье душ и вечный их покой.

Сплошной этап, страна- огромный лагерь,
Расплавила телами мерзлоту.
"Последние врата"** позор ГУЛАГУ,
Где души с треском улетели в пустоту.

Давно молчат заброшенные шахты,
Сжигает время всё в своём огне.
А вертухай, что нёс на вышке "вахту",
На партбилет вздыхает в тишине.

Но слышны стоны беспощадным гулом,
Рычанье псов под злобный вой пурги.
Под Шмидтихой*** почётным караулом
Кресты и стелы у могильных плит.

На разных языках молили бога,
Зека пропели славу их труду
И доходягам в "дальнюю дорогу",
И штабелям покойников на льду!

Здесь по весне цветут жарки повсюду,
А птицы здесь поют позор стране.
И если я всё это позабуду,
То пусть и бог тогда забудет обо мне!

*Комплекс «Норильская Голгофа» включает целое собрание национальных мемориалов-памятников евреям, полякам, русским, эстонцам, литовцам.
**«Последние врата» представляют собой 56-метровую ограду с воротами в центре. Памятник состоит из трех частей. Центральная часть выполнена в виде раздвигающихся плит (врата) с изображением креста. Правая и левая части — бетонные плиты разной высоты, построенные ступенями. Автор — Александр Соболев. Основная идея памятника: перед Богом все равны, независимо от вероисповедания.
***Шмидтиха- гора Шмидта, в народе - Шмидтиха, названа в честь геолога Фридриха Шмидта.

Любовь - это просто...понять невозможно

Она согревает морозом по коже,

нам свет подает ослепшим душой,

отдаст всю себя когда нужно порой...

Любовь - это мама,Любовь - это руки,

когда постигаем мы жизни науки,

Любовь не гордится,Любовь не сдается,

Когда уступаешь,с тобой остается.

Сестра Любви Надеждою зовется

Мы только ей живем как туго нам придется

и,всматриваясь в тусклое стекло,надеемся,

отчасти что, то прекратится,                                                                                         а совершенное должно свершится

Я - пенная волна,ты - безмолвный песок

Ты шепчешь,встречая мои бурные губы,

Я - неизвестный тебе глоток,

Ты пристань моя,о которой мечтаю.

Я - стремленье твое неземное,

Я - бог движенья, ты - покоя.

Ты мне даешь отдохновенье,

Когда мятущуюся грудь я опускаю на твои колени.

Где мой покой и где твое движенье?

Они лишь там где светит луч,

Там все живет одной мечтой и вечно разной

И я туда прокладываю путь.

Знаешь? Я послала Богу телеграмму

Вместо слов тире да точки

Аппарат души трассирующие строчки

Отстучал небесным телеграфом.

Ты считаешь,Бог ответ отправит?

Да ты что? Уже? И я его читала?

В среду был метеоритный дождик?

А в четверг роса в лугах блистала?

Слушай,по-понятней можно?

"А" и "Б" и адрес на конверте точный

Сколько взять дождя,росы прибавить,

Размешать? А радугой украсить?

Если собираешься в дорогу важно все:

Рюкзак,попутчик,карта...

Но сперва придет сигнал от Бога:

"Все,пора, пора твоя настала!

Ты смотришь мне в глаза

В них грусть,надежда,ожиданье.

Я светлая твоя мечта,

иль разочарованье?

Тебя манит ночной причал

За то,что так тебе уютней,

Но ночь не отделить от дня,

Как праздника от будней.

Не бойся ты,что все пройдет

Проходит там,где отпускают,

Или отложат на потом,

Или на мелочь разменяют.

Настройся на волну души

Теперь я только душу слышу

Поверить мог ли кто,скажи,

Что вдруг в себе я обнаружу.

И я сама удивлена,

Когда она не робко,смело

В меня уверенно вошла

И сразу принялась за дело.

И научила слышать то,

Чего я раньше не слыхала

И близко к сердцу принимать

Что прежде и не волновало.

Но что могла поделать я

Ведь просто не было настроя

На той единственной волне,

Которую зовут душою.

Без Родины.

Б-Эд.

Почему у людей на всём белом свете, Родины вовсе нет?

Потому что разниться место зачатья, от того где мы рождены в свет.

От того, что зачаты мы – случайно: от насилья иль плотских утех,

И без Родины множества поколений, несут этот тяжкий грех…

                 пр:

                 Любви и добру в дальнейших событьях,

                 Мешает скрытое зло.

                 Навязана нам иллюзия счастья,

                 И якобы нам повезло…

Над нами всегда беззаконье довлеет, в прожитый каждый час –

В защите каждой межи и границы ненависть дышит в нас…

И войны малые и большие идут и калечат судьбу –

И целые страны в пучину ввергают, за новых земель – борьбу…

припев тот же:

И негде приткнуться к родному порогу, за землю всегда оброк,

И мы от кого-то всегда зависим, законов тяжёл порок…

Кому-то выгодно миром править и Родиной торговать,

И из поколения в поколенье мечты людей прерывать…

припев тот же:

К примеру, богат ты и есть все блага – но Родины всё же – нет,

Где есть твой сад взращённый предком – цветущий уж сотни лет.

Пусть будет земля, где ты родился, с женой любовь сотворил!

И детям своим – в мир приходящим, ты райский сад подарил!

                 пр:

                 Любви и добру в дальнейших событьях,

                 Поможет творенье мечты –

                 Не будет больше иллюзии счастья,

                 Ведь Родину выдумал ты…

30.03.2010.

   Вечный зов    

1 к.
Зачем меня вы в снах зовете,
зачем тоскливо смотрите.
ЗАЧЕМ, ВЫ ГОРЬКО СЛЕЗЫ ЛЬЕТЕ
И МНОГО, МНОГОЕ, ЗАЧЕМ!
Зачем вы в памяти живете,
ведь я гоню вас, вы не идете.
Я вас давно забыть хочу,
Я вас любил, но не люблю,
Я не могу вас ненавидеть
и видеть то-же не могу.
Припев.
Давай попробуем забыть
эту историю любви
чего теперь на жизнь роптать
зачем судьбу нам проклинать.
Былое все уже прошло
и не поможет колдовство,
а этот вечный зов любви
печальней нет истории.
2 к.
Я много лет мечтал овас
мечтал о вас, пока не встретил,
но не был вашей я мечтою,
а я, я это не заметил.
Вы стали горькою бедою, 
я не мечту, беду я встретил.
Что вам скажите еще нужно,
что не убили вы во мне
и что такое вы забыли,
что вы приходите во сне.
припев
3 к.
Прошу вас, бросьте узнавать,
что вам положено судьбой.
И не ходите вы годать
на перекресток роковой.
Я сам судьбу вам предскажу,
вы и мою хотите знать?
у нас пророчество одно
лишь нелюбимых целовать.
И слышать вечный зов любви.
Печальней нет истории.
Припев.
4 к.
Я так хочу вам пожелать,
того, чего у вас уж нет.
Хотел бы я, что-бы опять,
на вас сошелся клином свет.
Но вышибают клином клин,
вы не одна, я не один.
Зачем же этот вечный зов
и этот звон колоколов,
зачем друг друга в ночи звать,
А не любимых целовать?
Припев.

Первая любовь.

Может быть, наша жизнь только чей-то сон,

Бесконечный безумный сон…

Было горе, словно гнёт, было счастье, как полёт –

Все обрывки память бережёт.

Но проходят сны-года, пусть тоскую иногда –

В памяти останется всегда…

Помню, как хотела ты, чтоб сбылись мои мечты,

Глупые забавные – мои мечты.

Припев:

Ты была мне верная, девочка моя первая,

Не успел я понять боль души твоей…

Ты ушла навсегда, и с тобой любовь первая –

Преданной любви твоей, не достоин я.

Помню, как бродили мы, как хотели мы весны,

Но не дождались весны, только сны.

Я ушёл с другой, а ты, стала развевать мечты –

Неосуществимые свои мечты…

Ты хотела быть со мной, днём и ночью – в час любой,

Для тебя я был герой, свой, родной.

Как ошибся я тогда, мы расстались навсегда –

Сон не повторится никогда…

припев:

Ведь ты была мне верная, девочка моя первая,

Не успел я понять боль души твоей.

Ты ушла навсегда, и с тобой любовь первая –

Преданной любви твоей не достоин я…

1992г.

Трофей.

Б-Эд.

В бою смертельном, рукопашном, скоротечном –

Миг растянулся как в замедленном кино…

И две минуты боя, превратились в вечность,

И будоражили как крепкое вино…

В воспоминании – с противником сближенье,

Огромный немец с перекошенным лицом,

Зрачок фиксировал мне в грудь ножа движенье,

Но я опередил его своим свинцом…

Я расстрелял его в упор, и он свалившись,

Руками в судоргах тянулся к горлу мне,

И я, с горячечным безумством боя, слившись,

Что было сил, пришил его, штыком к земле…

Он в муках этот грешный мир покинул –

Пока я из него штык вытащить не мог,

Второй фашист меня прикладом в челюсть двинул,

И моя челюсть – с хрустом вылетела в бок…

Но командир пришёл ко мне на помощь,

Второму череп он лопаткой раскроил,

И в руку левую вложил он всю свою – мощь,

И хуком слева, челюсть мне восстановил.

И бой закончился – и мы их победили,

И растащили всех живых – от мертвецов,

И меж собой трофеи поделили –

От сапогов, до золотых зубов…

Ведь на трофеях – вечно заморочки,

В воронках наспех, всех погибших прикопав.

Себе оставили – ножи, часы, цепочки,

Глотнувши спирта от бессилия упав…

И кто стонал от ран, а кто смеялся в лёжку,

А кто-то байки с анекдотами – травил…

Я ж в забытьи, сжимал стальную ложку,

И челюсть ныла, и я, корчась, тихо выл.

Моя же ложка – ветхая такая,

Была потеряна в атаке на врага –

Хоть алюминиевая и вся кривая,

Она мне всё же – больше этой дорога.

И думал я сквозь боль, о новой своей ложке,

Когда она меня накормит как жена.

Вот только боль утихнет понемножку –

Ведь эта ложка – больше немцу не нужна…

13.10.2009.

Итак, она звалась Оксаной.

И стать, и красота при ней,

И свежестью своей румяной

Влечет к себе она людей.

Ей был судьбою предначертан,

Достойный доблестных похвал,

Лечить других, презрев собою,

Особенный врачебный дар.

Деревня, где она скучала

Была прелестный уголок.

Казенный дом был здесь построен

Отменно прочен и спокоен,

Чтоб страждущих принять он мог.

Все это нынче обветшало

Не знаю, право, почему…

Да, впрочем, в том нужды ЕЙ было мало,

Когда везли ее к врачу…

Она – милейшее созданье (мы назовем ее Наталья)

Всегда как утро весела,

Как жизнь поэта простодушна,

Как поцелуй любви мила,

Задумчивость ее подруга,

Ей не известно слово скука,

Хотя в семье своей родной

Казалась девочкой чужой…

Она в покоях поселилась.

Все было просто…лишь топчан,

Матрас, покрытый простынею,

Чтобы прикрыть былых остатков срам.

Табачный дым из туалета

Струился тихо, чтоб согреть

Взволнованное, ледяное тело,

Еще надеющейся жить.

Одна среди таких условий,

Чтоб с пользой время проводить,

Она решила, что возможно

Порядок здешний изменить…

И раб судьбу благословил* (спор двух свобод)

Зато в углу своем надулась,

Увидя в этом страшный вред,

Кляня судьбу, Оксана-свет.

Они сошлись. Волна и камень,

Стихи и проза, лед и пламень

Не столь различный между собой

Наш эскулап и тот больной.

Меж ими все рождало споры

И к размышлению влекло…

Одна лелеяла надежду,

Что вдруг избранные судьбами

И их бессмертная семья

Неотразимыми лучами

Когда-нибудь нас озарят.

А для другой была загадкой

Цель жизни нашей какова?

Судьба и жизнь в своем чреду

Зачем все подвергать суду?

Когда прибегнем мы под знамя

Благоразумной тишины,

Когда страстей угаснет пламя

И нам становятся смешны

Их своевольные порывы

И запоздалые отзывы,—

Смиренные не без труда,

Мы любим слушать иногда

Страстей чужих язык мятежный,

И нам он сердце шевелит.

Как, сердца исповедь любя,

Поэт высказывал себя;

Свою доверчивую совесть

Он простодушно обнажал.

Без неприметного следа

Мне было б грустно мир оставить.

Живу, пишу не для похвал;

Но я бы, кажется, желал

Печальный жребий свой прославить,

Чтоб обо мне, как верный друг,

Напомнил хоть единый звук.

И чье-нибудь он сердце тронет;

И, сохраненная судьбой,

Быть может, в Лете не потонет

Строфа, слагаемая мной;

Быть может (лестная надежда!),

Укажет будущий невежда

На мой прославленный портрет

И молвит: то-то был поэт!