Раздел Лирика

С добрым утром друзья с добрым утром

Просыпается с нами весь мир

Наливается свет перламутром

Приглашает влюблённых на пир

Рассыпаются люди в улыбках

Угощают друг друга вином

Забывают о прошлых ошибках

Пусть сегодня все кажется сном

Жизнь прекрасна во всех проявлениях

Ей как следует ты дорожи

Прояви и любовь и терпение

И себя не испачкай во лжи

Так легко отказаться от правды

Но лишь в ней есть вся сила и мощь

По песку гонят дичь леопарды

Не исправить ничто не помочь

Но сегодня пусть все по другому

Пусть играют гитары кругом

Путник пусть возвращается к дому

И не шагом идёт а бегом

Ждут его как везде на планете

Мама папа невеста сестра

У кого есть жена и есть дети

Всем уже просыпаться пора

Поднимайте победное знамя

Те кто с нами проснулся с утра

Зажигайте огонь лучше пламя

И забудем что было вчера...

Одинокой высокой сосной

на унылом болоте

вы растёте –

так, наверное, видится вам,

но когда в корабельную рощу

на миг попадёте,

то поймёте:

ваше место в конце по ростам!

Корабельные сосны на вас

не посмотрят спесиво,

молчаливо

плечи-кроны сомкнут потесней,

низкорослое, может, больное,

корявое «диво»

терпеливо

укрывая всей мощью своей.

Вдохнула воздуха весеннего,

А выдыхать его не хочется …

Он ощущеньем носа щеньего

Тепло под рёбрами щекочется!

Щекотно, хоть щенком повизгивай,

Беги прыжками неуклюжими,

Прохожих ласково облизывай

И выражай восторги – лужами!

Весна – такое время странное,

Наполнен воздух томной сладостью …

Весну вдыхаю, обуянная

Щенячьей непонятной радостью!

не мню себя поэткой века -

не беспокоит этот квест.

киваю в такт повторам трека

покуда мне не надоест.

не парюсь в суете реалий

под гимн нелётной высоте.

впустую наши трали-вали,

поскольку крылышки не те.

не эпатаж ещё но всё же -

положим, ты наверняка

похожий на меня прохожий.

но думать - не моё пока.

и говорю витиевато -

обнять и плакать от души.

не отпускает - мы когда-то...

но, боже мой, как хороши...

Начинать сначала поздно

и на круг не хочешь новый,

и в пыли остался звёздной

месяц брошенной подковой.

Ветка в облако врастает

и ложится тенью синей,

жизнь, конечно, не простая -

на ладони столько линий.

Улыбнись - и утром солнце

поцелует тополь в темя,

в снах красивых остаётся

золотое наше время.

Не вздыхай, что годы мимо

и стареть не так уж просто...

для того большие зимы,

чтобы мы ценили вёсны.

Христианство вышло из моды

И любовь уже не в почете

Что ценили мы веру Богу

Село пылью на переплете

Пожелтели страницы книги

Что когда-то рьяно читали

Ту Любовь мы давно забыли

Забивая себя мечтами

В этом мире средь фальши и гнили

Где царит суета и похоть

Души граждан давно прогнили

Их покрыла сплошная копоть

Так давайте ценить же братья

То что Бог даровал однажды

Чтоб пришедши к нему в объятия

Не услышали б это дважды

- Ну и стерва!

(Хлопнет дверь.)

- Да живи ты так, как хочешь!

По ступенькам от потерь

Ты взбешённо прогрохочешь.

Я беспомощно вздохну,

Молча в зеркало уставлюсь.

На себя с тоской взгляну.

Нет, я, видно, не исправлюсь!

ВКЛ. И ВЫКЛ.

Тьма и свет.

Кнопкой щёлкаю светильник.

Глупо торопить рассвет,

У рассвета есть будильник.

- У тебя на всё ответ!

Крикнет трубка телефона.

- Может, да, а может, нет.

Бормочу я полусонно.

- Эгоистка, вот ты кто!

Я тебе совсем не нужен!

- Ты забыл своё пальто.

- Да засунь его ... поглубже!

Улыбаюсь и молчу.

Заворачиваюсь в плед.

Я живу, как я хочу ?

Может, да, а может, нет....

Его голос, как кашемир, согревает ей душу.

Его руки скользят и искусно доводят до дрожи.

Её мир много лет назад был кем-то разрушен.

Может быть, чей-то мир он когда-то разрушил тоже?

От него веет страстью, опасностью, свежестью ночи.

Его губы настойчиво-жадные дарят блаженство.

И она покоряется, делая всё, что он хочет.

Потому что в искусстве любви он само совершенство.

Пальцы впились в копну его пепельно-светлых волос.

Дверь открылась, и это проснулся её тёмный демон.

Её тело взорвётся осколками радужных звёзд.

Выдох-вздох зазвучит нескончаемым вечным рефреном.

Мысли спутались, в зеркале женщина.

Это - не я!

Но сон разума изредка в нас убивает чудовищ.

Если он смог вернуть её мир за каких-то три дня,

Значит, эти апрельские звёзды дороже сокровищ!

Пускай надежд не гаснет огонек,

И не роняют честь соблазны власти,

А на путях не пройденных дорог

Хранит Вас Бог от всякого несчастья.  

Если ты хочешь, то можешь меня убить

Пулей в рот или кинжалом в спину.

Коль не помру, уж потрудись добить,

Я ж всё равно один на земле погибну.

Плакать не смей, вворачивая клинок,

Хватает мне слёз собственных и страданий.

Думал, что мог, но… ничего не смог

В движеньи времени и расстояний.

Искал забвенья в чужих глазах,

Всё думал в страсти найти лекарство,

Но видел лишь тебя я во снах,

Отсюда все мои и мытарства.

И вроде ж полжизни прошло с тех пор,

Но память упорно всё помнить хочет:

Всё те же губы, всё тот же взор,

Всё те же нежные наши ночи.

Давно ль, то было? Да нет, вчера.

Что жизнь простая, коль в бесконечность

Любовь когда-то с тобой вела,

Пока не выбрал я быстротечность.

И вот в сединах весь пред тобой

С таким же точно в груди пожаром,

Но только жалок теперь собой,

Совсем не бравым смотрюсь гусаром.

Так ты не сможешь меня любить?..

Поверить снова всё тем же клятвам?

Я знаю, проще меня убить

Ещё б и лучше бы со злорадством.

Да всё, конечно, уйду сейчас…

Будить детей я твоих не стану.

Сам счастье смыл своё в унитаз –

Его никак уже не достану.

Ты – моя попытка

Обмануть судьбу.

Знаю, счастье зыбко,

Вылетит в трубу.

.

Даже не мечтаю

Жить с тобой всегда.

Не бывает раем

Хижина из льда.

.

Страсть не будет вечной

Мир возьмёт своё.

Улетишь, конечно.

Нам не быть вдвоём.

.

Но хотя бы сутки

Я возьму себе.

Ты – моя малютка.

Будь в моей судьбе!

 Скажи ему слово.

А он тебе — два!

Он знает истории венского леса!

Зачем не кружится моя голова?

Затем, что он старый прожжённый повеса.

Прищуренный взгляд.

Сексуальный оскал.

Он, как сериал, повторяется снова.

И сколько вина он бы ни наливал,

Пьянее не станет, синьор Казанова.

Сегодня хмельнее не стану и я.

Простите, задумалась. Что вы сказали?

Вы с пышного бала? А я с корабля.

Мне было там скучно? Нет, не угадали.

А мне как раз плюнуть его угадать!

Сейчас он научит, как жить по-другому.

Никто так, как он, не умеет мечтать

И втайне завидовать счастью чужому.

Что в гонке за призом не золото — медь!

Досталась ему как-то несправедливо.

И то, что виски начинают седеть,

Что женщины смотрят не так похотливо.

Он мрачно допьёт свой последний бокал.

Закажет такси.

Пинту белого рома.

Он мне подмигнёт:

Я чертовски устал!

Спокойной вам ночи, мой милый Джакомо!

Не кружиться моей голове

В карусели на небе желаний.

Разольётся вином в синеве

Тициановый остров мечтаний.

Запад, север, восток или юг...

Как, скажи, до тебя дозвониться?

Сердце вздрогнет. А может, а вдруг?

Только вряд ли такое случится.

Не кружиться моей голове

В карусели на облаке счастья.

Ночь бежит босиком по траве,   

Опьяняя жасминовой страстью.

А давай ты сейчас не уйдёшь?

Оставайся, пусть будет как будет!

Помнишь, тот с поцелуями дождь?

Я сыграл его в пятом этюде.

Так кружилась судьбы карусель!

Горизонты, тоннели и гроты.

Вызываю себя на дуэль,

Секунданты — гитара и ноты.

Вспыхнет утро в своём озорстве,

И деревьям пожмёт ветер руки.

Тихим эхом в зелёной листве...

О тебе, обо мне и разлуке.

Щелчок зажигалки.

Вверх облако дыма.

Опять смято утро тяжелым похмельем.

Боль обручем сжала виски нестерпимо.

Он пил слишком много на этой неделе.

Когда его сердце от боли застыло?

Когда его бросила умница-муза?

Кончается день, как бутылка текилы.

Его время — смесь.

Пьянства, женщин и блюза.

Вся жизнь разделилась на «до» и на «после».

На две партитуры, на два континента.

Чего не хватало?

Да, Господи, воли!

Адажио.

Престо.

Адажио.

Престо.

Осенний Норд-Сайд.

N Clark street, «Blue Chicago».

Его выход в десять.

Ни позже, ни раньше.

В такие часы деньги — просто бумага,

В такие минуты неважно, что дальше.

Забыть бы про боль.

Не хватает покоя.

И чувства опять, как клещами, зажаты.

Немного тепла.

Стать на время собою.

И память согреть,

Вспомнив вдруг, как когда-то...

Горячей волною плескала харизма,

Которой в косухе и джинсах так тесно.

Как жизнь целовала

С контрастным цинизмом

То жарко, то пресно.

То жарко, то пресно.

Лазурь Кюрасао и солнце текилы

Подарят забытое чувство рассвета.

И вот они, кажется, новые силы.

Ты драйв, ты ударник, ты мощь, ты ракета!

И взгляд черно-белый окрасится цветом.

Польется рекой вдохновение,

А муза,

Что сердца хрусталь раздробила поэта,

Отвалится прочь, как былая обуза.

Похмелье уйдет, станет память почище,

И будет подзуживать мыслью протеста:

Всему в этой жизни найдется, дружище,

И время, и место.

И время, и место.

...Я не хочу быть там, где есть бесчестье нравов,

Бесстыдство, и обман людских речей.

Где под сомненьем подлинность уставов,

И святость фраз уносится в ручей.

Я не хочу быть там, где дверь срывают с петель,

Где хитрость преподносят словно честь.

Меня ищите там, где вольный ветер

Ласкает душу, отвергая лесть...

Мама, не ругайся, я поэт…

Знаю, это так ничтожно мало.

Тешусь красотой, которой нет.

Мама, понимаю, ты устала

Всё терпеть, чтоб мог я ждать зарю,

Строчками на сердце раны штопать.

Мама, ты не видишь, я горю.

Я внутри горю, снаружи – копоть.

Но в огне даётся мне и свет,

Чтобы это всё ни означало...

Мама, понимаешь, я поэт.

В жизни – это так ничтожно мало.

Привлекают и фигурой

И походкой и лицом.

Только если баба – дура,

Ни водярой, ни винцом

Не прикрыть её изъяна,

Даже если сильно пьяный,

Даже очень молодой,

Не захочет жить с балдой.

.

Можно личико намазать.

Туфли с платьем подобрать.

Притягательной для глаза,

При желаньи, можно стать.

Но у конченной дурёхи

В личной жизни дело плохо.

Может телом привлекать,

Только в мягкую кровать.

Мне к тебе нельзя! А тебе ко мне …

Пролегла разлука минным полем.

Мне твои глаза чудятся во тьме –

Дразнишь ты меня нарочно, что ли?

Появился вдруг, в облака унёс!

Я тебя, в ответ, заколдовала

Нежным пленом рук, золотом волос,

Только клятв тебе я не давала!

Нам не надо клятв, это тоже – грех,

А грехов у нас с тобой немало.

Совершить обряд? Будет, как у всех!

Этого нам только не хватало …

Буду встречи ждать, о тебе мечтать,

На звонки босая выбегая …

Мне к тебе нельзя! Я тебе под стать –

Тоже ненормальная такая.

Громко музыка звучала

В хрупкой девичьей душе.

Страсть галдящим карнавалом,

В небывалом кураже,

Танцевала в сердце самбу.

Море чувств прорвало дамбу.

Юный разум затонул.

.

Вот он – принц из доброй сказки –

Парень в чёрном пиджаке.

Светом солнечным обласкан.

Розы красные в руке.

И с улыбкой к ней подходит.

Он влюбился? Тоже? Вроде.

Всё. Сбылась её мечта?

.

Вот же горе! Вот несчастье!

Невезение! Облом!

Нет ужаснее напасти.

Дева плачет под столом.

Больше нет заветной цели…

Где же ей, на самом деле,

Страсть киношную найти?

Аэропорты принимают по погоде,

а сердце принимает по любви,

и нотки холода в твоём словесном коде

рождают крошки льда в моей крови.

Такие нотки возникают не внезапно,

кристаллом вырастая в глубине,

а после вырвутся и по́ сердцу царапнут,

ты даже не поймёшь, как больно мне.

Погода завтра будет солнечная вроде,

но ты встречать твой лайнер не зови –

аэропорты принимают по погоде,

а сердце принимает по любви…