Стихи и лирика на Я-пою Добавить стих

Что такое жена? Кто такое жена?

Это та, что мною поражена?

Или та, которой я поражен?

Или ночь во мраке и крепкий сон?!

Милости

я не прошу у жизни,

пусть

только цветет по весне

жимолость.

Пусть

только протянута будет ладонь

милостиво.

А на ладони три ягодки:

юности

дар безмятежный,

вкусный,

и нежной старости

тихий и радостный праздник…

Осталась

только одна

ягодка в горсти…

Это тебе, мой друг,

самая малость!..

Не грусти обо мне

и

прости!

Строка к строке, листок к листку –

Растет загадочное зданье

Поэзии. Ее ростку

Не в раз придумаешь названье.

И, опускаясь в глубину

Благословенного теченья,

Поэт взметает звезд волну,

Чтобы изобразить волненье…

Но то, чему названья нет,

Молчит, как путник запоздалый…

И разбивается сонет

О дискурса крутые скалы.

Как в море высится прибой,

Раскручивая вод движенье,

Так и восходит над тобой,

Поэт, поэтика мгновенья!

И, доверяясь облакам,

Ты нервно куришь папиросы

И запускаешь к небесам,

Как шарики, свои вопросы.

- Зачем восторженных харит

Поет обманчивая лира?

Ведь никогда не измени́т

Струна несовершенство мира?

- Зачем надежды корабли

Вести по воле провиденья

К брегам неведомой земли,

Не ожидая возвращенья?

Не лучше ль в гавань спрятать их,

Чтоб знать заране час и тему?

Чтоб каждый день, как новый стих,

Рождался, чтобы встать в поэму?

Exegi monumentum sum…

Horatius

При мне лишь кот, собака, шпага

да философский аргумент

в защиту прошлого. Бедняга!

– Уou have erected monument…

Так много жизни, сил и света

служенью муз посвящено,

что не осталось у поэта

деньжат на крепкое вино!

Продать бы шпагу, но, ей-богу,

кому она сейчас нужна?

В России, как всегда, в итоге

грядут иные времена,

подлей, безжалостней люмбаго…

А вдоль пегасова пути

все продается, кроме шпаги

и водки после двадцати!

Усталый пес мне руку лижет…

И предлагает не курить

госдума с Лермонтовым иже,

чтобы до пенсии дожить,

увидеть нанотехнологий

неопалимую свечу,

узнать: растут откуда ноги

у нашей сборной по мячу?

Все так, но прошлое остыло.

Осталось лишь без суеты,

облокотившись на перила,

с котом беседовать на «Ты»!

И посреди античных схолий

признать, что некуда идти,

что надо вспоминать глаголы,

которых несть произнести,

что должно не вопить в пустыне,

а на мансарде без затей

гонять вульгарною латынью

от монумента голубей.

Не говорить прощальных тихих слов,

Не закрываться в сумрачном молчаньи,

Пред гробом сочиняя покаянье,

А лишь поправить у чела покров,

Как у ребенка сбитые пеленки,

И с нежностью следить, едва дыша,

За тем, как встречь еще одна душа

Взлетает прямо к Богу на коленки.

Наша ЖИзнь не роман – оЖИДанья, вокзалы и встРЕЧИ

Или встРЕЧИ в вокзалах, кОТорых приХОДится ЖДать.

Если ЖИзнь – это текст, то его нарратив БЕСконечен,

Потому что уж точно не нам эту кнИГУ писать! …и читать…

Наша ЖИзнь - это сон: из провинции двИЖЕмся в лето,

ПроЕзЖаем ВоронЕЖ, кОТорый ниКАК не дОГНатЬ.

В сонных уЛИЦАХ ЧУДятся шеПОТЫ бывших ОПАЛьных поЭТОв,

Ветром сшИТЫе лИстьЯ зачем-то напомИнают тетрАДь.

Наша ЖИзнь – это спИСКИ изъятых указом из БИБЛИОтеки

НеПРОЧтенных стИХов, РАЗлетеВшихСЯ в сУМРАК и пАДь…

Или наши сЛОВА? Или сЛАВА слОВЕС неЖИВых чЕЛОвеков?

Или ПОШЛАя НАДпись: «В гостинице Не УМирать!»?

Из поколенья, обреченного

 На Мир, на Май, на Равный Труд,

 Не много выросло "ученых",

 Осознающий свой "статут".

 И, прочитав жизнь по учебникам,

 Они их сдали на утиль...

 Но, может, дело не в ученье,

А в том, что был неверный стиль?

[1]

                                                 А чья это земля? Быть может, этих зайцев и оленей

                                                 Или слепого волка?

Наливается кровью

Обожженный закат…

В колыбель к изголовью

Вновь ракеты летят.

Вновь на ссадине века

Баррикады из тел…

Человек человеку

Гибель шлет сквозь прицел.

Из протоков на стрежень

Гонит мин воронье

И окопами режет

Караваи жнивья.

Ставит стяги и дзоты,

Как венки на кровать…

Только что же ты? Кто ты,

Чтобы здесь умирать?

Для чего ты стреляешь

Беженцев-лебедей?

Почему ты считаешь

Эту землю своей???

Как же звери из чащи?

Муравейника дом,

Посеченный на части

Пограничным столбом?

Там, на угольных шахтах

Трупы белок-летяг,

Вдоль разбитого тракта –

Кровь лосей-работяг,

Здесь лежит «разведгруппа»

Пожилых воробьев...

С кем им меряться, глупым,

Демаркацией слов?

Лишь таксисты-вороны

Смеют сунуть свой нос

За кольцо обороны,

На сожженный блокпост!..

[1] это из 103 псалма: молитва об угнетённых, возлагающих на бога свою надежду на спасение

Душа, отстрадав, улетает на небо, к далекой звезде,

Чтоб в сонме комет по вселенским орбитам кружиться

И истинный смысл постигать в ослепительной темноте

Движенья миров бесконечных и сретенья фраз на границе

Сознания.

                        Ветрено.

День начинает отсчет

Бозонами Бога на нитях седых филаментов…

И время качается в войдах[1], и вечность течет

Сквозь пальцы, сквозь мысли, сквозь души как пестрая лента.

Нет боли, нет воли, и Дух отвыкает от слов,

Бездомный, свободный для рейнольдсоновских турбуленций.

И шепот реликтовый ныне умолкших миров

Ему заглушает родильные крики младенца

И шорох листвы,

                                   И дождение капель росы,

И свисты ракет, зависающих над Краматорском.

Лишь в памяти вспышками в свете сверхновой звезды –

Река на рубежье, высокие травы в излучине Томьской.[2]

Там бродят стада, оставляя в песочнице блюдца копыт,

Которые дождь до краев наполняет таинственным зельем,

Там холод с черемух спускается в заводь ракит,

Клешнями туманности Рака разбрызгивая эпителий

По Via Lactea.[3]

                                   Все сходится в этой гармонии сил…

И нечем и незачем плакать пред дальней дорогой,

Просить о прощеньи, просить, чтобы мир нас простил,

И тяжким смиреньем своим перед смертью подначивать Бога.

[1] Это не опечатка, а обозначение больших пустот в космосе.

[2] От названия реки Томь.

[3] Это латинское название Млечного Пути.

                И кто-то там мелькает в свете лунном...

                                                                     А.Фет

Бог ли нас убивает иль сами мы умираем,

Вспыхнув, как спички, в ночи?

Как он, невидимый снайпер, нас выбирает:

По зрачку сигареты,

                                 по дуновению флейты,

                                                                       по вздоху свечи?

Видит нас сквозь стены,

                                         сквозь крыши,

                                                              сквозь металлический кожух

Наших машин,

Слышит в скрипении мачт,

                                             в качании горных вершин

Дрожь нашей кожи?

Что же

тогда

НЕ УБИЙ?!?

Если б стал я президентом,
Так сказать, страны главой,
Первым делом  бы агентам
США устроил бой.
Просочилась, вместе с Борей,
В наши власти эта мразь,
И, конечно б, мораторий
Аннулировал  на казнь.

Ой, как кстати гильотинки
И Чубайсу, и Лужку!
Но позвольте, и в глубинке
Рыльца многие в пушку!
Ведь коррупция, подкупность –
Червоточин русских мать,
С ней поэтому беззубость
Близоруко проявлять.

Страсть к богатству и к успеху
Нам внушалась много лет,
Что бороться с ней не к спеху
Оснований думать нет,
Чувства низменные греет
Эта тварь у работяг
И списать всё на евреев –
Откровенный наивняк!

О цепях и растеряшах
Карло Маркс когда писал,
Не имел в виду он наших
Меркантильных загребал,
Чтобы стало это стадо
Пролетарским на все сто,
Провести сплошную надо
Конфискацию авто.

Не для наших разговоры
О «не роскоши» людей,
И «Тойоты», и «Запоры»
Лишь для жоп и для ****ей! 
Сколько слёз, мольбы и стрессов!
Но концепция мудра:
Вместо белых «Мерседесов» -
Тягачи и трактора.

Расплодились, как поганки,
Исказили вид страны
Рестораны, биржи, банки…
На хрена они нужны?
Полстраны торчит в торговле,
Четверть – офисный планктон,
А работающий в поле
В Книгу Красную внесён.

Вмиг мои б скупили фотки,
Превратил бы я когда
В пролетарские слободки
Паразиты-города.
Ликвидировав Госдуму,
Увеличив статус сёл,
Я о будущем бы думал,
А не «лишь бы день прошёл!»

Нашим ветряным дурёхам
Я б сказал примерно так:
- Не иметь детишек – плохо,
Многодетной быть – ништяк,
Надо, девки, размножаться,
Нежелающих – под суд!
А то чурки и китайцы
Нас количеством возьмут.

Превратилась божья вера
В клоунаду -  моде дань;
А священники, к примеру,
Все развратники и пьянь.
Ну скажите, не фиглярство
Клубы геев освящать?
Так что храм от государства
Отделил бы я опять!

Как комично у ООНа
Заиграют желвачки!
Уберу я из закона
И лазейки, и крючки.
Дармоеды-адвокаты,
Всё свободы вашей для!
Ждут вас фермы, комбинаты,
Шахты, фабрики, поля!

И ещё, друзья, замечу,
(В том причины многих бед),
Что морально нас калечат
«В мир окно» и Интернет,
Так что с мусорною ямой
Я покончу мировой,
А ТВ одной программой
Ограничу нецветной.

Мы великие таланты,
Обожать нам не с руки
Мебель, золото, брильянты,
Натяжные потолки.
В буржуазном плавать шарме
Русским людям не резон,
Кто физически в казарме,
Тот душой – Наполеон!

При игрушечных затратах,
Постарайтесь оценить,
Государство без богатых
И без денег, может бы
Я, своё возвысив имя, 
Вам построю на века,
Только вот, руками чьими,
Не могу сказать пока.

Так что пусть в России будет
Эталоном паразит,
Не созрели видно люди.
Вам пока что не грозит,
Господа, братва и дамы
Глубина сибирских руд,
Потому что даже в замы
Маргиналов не берут.

                                    09. 08. 13.

Уж сколько лет, а многоточья в строфы
Слагаются болезненной рукой...
Хранит в себе Норильская Голгофа*
Бессмертье душ и вечный их покой.

Сплошной этап, страна- огромный лагерь,
Расплавила телами мерзлоту.
"Последние врата"** позор ГУЛАГУ,
Где души с треском улетели в пустоту.

Давно молчат заброшенные шахты,
Сжигает время всё в своём огне.
А вертухай, что нёс на вышке "вахту",
На партбилет вздыхает в тишине.

Но слышны стоны беспощадным гулом,
Рычанье псов под злобный вой пурги.
Под Шмидтихой*** почётным караулом
Кресты и стелы у могильных плит.

На разных языках молили бога,
Зека пропели славу их труду,
И доходягам в "дальнюю дорогу",
И штабелям покойников на льду!

Здесь по весне цветут жарки повсюду,
А птицы здесь поют позор стране.
И если я всё это позабуду,
То пусть и бог тогда забудет обо мне!

*Комплекс «Норильская Голгофа» включает целое собрание национальных мемориалов-памятников евреям, полякам, русским, эстонцам, литовцам.
**«Последние врата» представляют собой 56-метровую ограду с воротами в центре. Памятник состоит из трех частей. Центральная часть выполнена в виде раздвигающихся плит (врата) с изображением креста. Правая и левая части — бетонные плиты разной высоты, построенные ступенями. Автор — Александр Соболев. Основная идея памятника: перед Богом все равны, независимо от вероисповедания.
***Шмидтиха- гора Шмидта, в народе - Шмидтиха, названа в честь геолога Фридриха Шмидта.

*******

Мир с ума сошёл как будто -

Нет войны, но рвут гранаты,

Где ж родятся те ублюдки,

Что палят из автоматов?

Будто не соображая,

Не на поле бранной сечи,

Корысть верой прикрывая,

Убивают, жгут, калечат.

На войне я, братцы, не был –

Не было меня на свете,

Но я помню слёзы деда,

Вспоминавшего об этом.

Как старик седой и добрый,

С телом от войны в заплатах,

Затихал в молчанье долгом,

Губы сжав, невольно плакал.

Я, беспечный шустрый малый,

Приставал: «Скажи мне, деда,

Как в боях лихих, удалый,

С фрицем, ты добыл победу?»

Про войну скупые фразы

Он ронял немногословно,

Но одна задела сразу:

«Страшно было, внук, и больно…»

И весной, в весёлом мае,

Я иду к могиле деда,

Стопку водки выпиваю,

Дед, спасибо за  ПОБЕДУ!

*******

                                                             Светлой памяти моего деда – гвардии сержанта

                                                              Ильченко Арсентия Дмитриевича и всех совершив-

                                                              ших этот великий подвиг

Подшивка старая газет

И на одной из них вдруг фото –

В фуфайке с дыркою мой дед

Лежит в окопе с пулемётом.

Какой же год – 42-й,

Бог мой, уже я старше деда,

Когда весь в ранах, но живой,

Вернулся он домой с победой.

Незримая проляжет нить –

И вот плечом к плечу я с дедом,

Готов с ним вместе защитить

Свой дом, семью, родное небо.

Фашисты, чёрт бы вас побрал,

Катитесь вы к такой-то маме,

 В гранату я, ввинтив запал,

По полной выдам вам программе.

Бросок, рывок, под крик: «Вперёд!»

На бруствер птицей я взлетаю,

Не зная, что в бою нас ждёт,

Собою деда прикрываю.

Разрыв гранат, снарядов вой,

Как больно жалит пуля-дура.

И вот склонилась на до мной

Сестрички хрупкая фигура.

И шёпот: «Потерпи, родной,

Несильно ранен ты, похоже…»

Сквозь боль я знаю – дед живой,

Ведь я рожусь гораздо позже.

Воюй, мой дед, и нечисть бей,

Победная наступит дата,

Ты вырастишь своих детей

И мы увидимся когда-то.

Сон или явь, иль мыслей бред,

Со мной неведомое что-то,

Подшивка старая газет

И на одной из них вдруг фото…

*******

Вновь развевается мой флаг,

В груди литавр гром раздаётся

И боевая песнь поётся

В преддверье яростных атак.

Кавалергард, гусар лихой,

Иль сын простой полей царицы,

Иль перс на древней колеснице,

Иль русский витязь удалой…

Что мне начертано судьбой?

Неужто я рождён, чтоб биться,

Пропасть и снова возродиться,

Чтоб сгинуть в схватке боевой?

Кто тот противник предо мной?

Такой же сумасшедший, дерзкий?

И вот войны характер мерзкий –

Из нас двоих – один живой.

Разгул вороний – пир горой –

Для мира на Земле нет места,

Без жениха опять невеста,

Жена становится вдовой…

О, жизнь, как много передряг

Готовишь ты к тебе пришедшим,

Как эхо всех боёв прошедших

Играет на ветру мой флаг.

********

Всё дальше те злые раскаты

Всё дальше те злые раскаты,
Но эхо их  вто́рит порой,
Уходят из жизни солдаты –
Герои Второй Мировой.

Обычные тихие люди,
С простою житейской судьбой,
Войну своей встретили грудью…
Поклон вам мой низкий земной!

На смену пришло поколение –
Чиновников стройный отряд – 
Бумажками, без сожаления,
Наш мир перестроить хотят.

И гло́тками, будто лужёнными,
Сулят новых ценностей пир,
А вам – той войной обожженным – 
Нет входа в их сказочный мир…

Не строят они, только рушат
Сквозь призму морали иной,
Но им не сломать мою душу – 
И дед мой – навеки герой!

********

Запущен творческий процесс
Случайных жизненных моментов,
А я хочу в КПСС -
С песком работать и цементом.

Фундамент новый заложить,
Всех "воробьёв" изгнав указом,
Да толерантность отменить,
И не взрастёт уже зараза.

"Дом-2" отправить в Магадан,
На стройку БАМА, Уренгоя...
А так же пап их всех и мам -
Кто разрешил, вообще, такое.

Сровнять с доходом нянь садов
Доход любого депутата,
Чтоб поубавилось чинов
И людям подняли зарплату.

Проблем, конечно, будет - век!
Кирпич кругом - один трухлявый!
Вот для начала интернет
Я уничтожил навсегда бы!

Лишних слов говорить не приходится.

Все они ни о чем, ни о чем.

В сердце дверь непременно раскроется

И шепнет: «Горячо, горячо»

Если б знать, что Весна будет ранняя,

И заплачет от счастья капель.

Ну и что, что пришла бесприданная

И тебе повезет, как и ей.

Зимних стуж холода все посчитаны.

Знаем мы и сюжет, и канву.

Про любовь все романы зачитаны.

От весны встречи ждем наяву.

Теплым днем вдруг апрель разухабится.

Первый вздох, первый взгляд, первый стих.

Лишних слов не услышишь, красавица.

Лишь душа всё вздыхает о них.

Уж сколько лет, а многоточья в строфы
Слагаются болезненной рукой...
Хранит в себе Норильская Голгофа*
Бессмертье душ и вечный их покой.

Сплошной этап, страна- огромный лагерь,
Расплавила телами мерзлоту.
"Последние врата"** позор ГУЛАГУ,
Где души с треском улетели в пустоту.

Давно молчат заброшенные шахты,
Сжигает время всё в своём огне.
А вертухай, что нёс на вышке "вахту",
На партбилет вздыхает в тишине.

Но слышны стоны беспощадным гулом,
Рычанье псов под злобный вой пурги.
Под Шмидтихой*** почётным караулом
Кресты и стелы у могильных плит.

На разных языках молили бога,
Зека пропели славу их труду
И доходягам в "дальнюю дорогу",
И штабелям покойников на льду!

Здесь по весне цветут жарки повсюду,
А птицы здесь поют позор стране.
И если я всё это позабуду,
То пусть и бог тогда забудет обо мне!

*Комплекс «Норильская Голгофа» включает целое собрание национальных мемориалов-памятников евреям, полякам, русским, эстонцам, литовцам.
**«Последние врата» представляют собой 56-метровую ограду с воротами в центре. Памятник состоит из трех частей. Центральная часть выполнена в виде раздвигающихся плит (врата) с изображением креста. Правая и левая части — бетонные плиты разной высоты, построенные ступенями. Автор — Александр Соболев. Основная идея памятника: перед Богом все равны, независимо от вероисповедания.
***Шмидтиха- гора Шмидта, в народе - Шмидтиха, названа в честь геолога Фридриха Шмидта.

Любовь - это просто...понять невозможно

Она согревает морозом по коже,

нам свет подает ослепшим душой,

отдаст всю себя когда нужно порой...

Любовь - это мама,Любовь - это руки,

когда постигаем мы жизни науки,

Любовь не гордится,Любовь не сдается,

Когда уступаешь,с тобой остается.

Сестра Любви Надеждою зовется

Мы только ей живем как туго нам придется

и,всматриваясь в тусклое стекло,надеемся,

отчасти что, то прекратится,                                                                                         а совершенное должно свершится

Я - пенная волна,ты - безмолвный песок

Ты шепчешь,встречая мои бурные губы,

Я - неизвестный тебе глоток,

Ты пристань моя,о которой мечтаю.

Я - стремленье твое неземное,

Я - бог движенья, ты - покоя.

Ты мне даешь отдохновенье,

Когда мятущуюся грудь я опускаю на твои колени.

Где мой покой и где твое движенье?

Они лишь там где светит луч,

Там все живет одной мечтой и вечно разной

И я туда прокладываю путь.

Знаешь? Я послала Богу телеграмму

Вместо слов тире да точки

Аппарат души трассирующие строчки

Отстучал небесным телеграфом.

Ты считаешь,Бог ответ отправит?

Да ты что? Уже? И я его читала?

В среду был метеоритный дождик?

А в четверг роса в лугах блистала?

Слушай,по-понятней можно?

"А" и "Б" и адрес на конверте точный

Сколько взять дождя,росы прибавить,

Размешать? А радугой украсить?

Если собираешься в дорогу важно все:

Рюкзак,попутчик,карта...

Но сперва придет сигнал от Бога:

"Все,пора, пора твоя настала!

Ты смотришь мне в глаза

В них грусть,надежда,ожиданье.

Я светлая твоя мечта,

иль разочарованье?

Тебя манит ночной причал

За то,что так тебе уютней,

Но ночь не отделить от дня,

Как праздника от будней.

Не бойся ты,что все пройдет

Проходит там,где отпускают,

Или отложат на потом,

Или на мелочь разменяют.