Стихи и лирика на Я-пою Добавить стих

Увы, порой в смятеньи справедливость,
Когда её в обмане обвиняет ложь,
Но отнесётся к ней она брезгливо
И скажет лжи: «Меня неправдой не сожжешь!

Свою плетёшь напрасно паутину,
Ведь ею не прикрыть чудовищный позор,
А я в забвении людей не сгину,
Тебя же выметут, как неразумный сор.

Готова даровать тебе прощенье,
Чтоб чистою струёй омыло бы тебя.
Немало разожгла ты зла поленьев
От ненависти, зависти, меня губя.

Почувствуй, наконец, любви дыханье!
И возлюби его, как мощный оберег.
Не нужен более укус пираньи,
Он величает смерть, круша любви ковчег!»

 Червонец нам,  сайт - не подросток.
 А  юноша в расцвете лет
 Его растить на так-то просто,
 Чтоб он в истории оставил след.
 
 Всё начиналось с обычной,  "дворовой"
 Душа звенела под гитарный бой.
 С годами опыт обрели, сноровку,
 Добавить можем аранжировку.
 
 Мы обещаем   развиваться,
 У нас отличный контингент.
 Всем  жанрам надо  уживаться,
 В почёте будет каждый инструмент.
 
 Всё начиналось с обычной,  "дворовой"
 Душа звенела под гитарный бой.
 С годами опыт обрели, сноровку,
 Добавить можем аранжировку.

Мои слова со мной наедине,

И я не знаю что ответить,

Когда во мне заводят хоровод

Все эти

Старые, затёртые до дыр

Надежды и сомненья.

Этой цепью мой опутан мир.

Рвутся звенья.

Мои слова со мной наедине,

И я играю с ними.

Слышу, как они звенят во мне

Цепями золотыми.

Шёлковые вяжут кружева

И вырезают руны.

Рвутся во мне, словно тетива,

Словно струны.

Слово,

            как пуля, –

                               трассирующее,

                                                         разрывное,

подобное кем-то

                             над крышами зажжённой звезде.

Брешь пробивая

                            в окаменевшем слое,

Маяк зажигался

                            светить всегда и везде.

Строки слагались

                              во всяческой жизни гимны,

петь

        во весь голос

                               через хребты веков.

Знала и Лиля,

                        и прочие дивные дивы,

как по судьбе

                       левым маршем

                                                 прошлась любовь.

Стоило яро пылать

                                 и писать

                                                про это.

Стоило жить и работать

                                         в тот смутный час.

Но

     товарищ маузер

                                с сердцем поэта

вытворил то,

                      что Амур вытворял не раз.

Мир огромный

                          огромлен

                                          неистовой лирикой.

Лозунги новых плакатов

                                          на старой стене.

Маяк погашен

                         самодуэльной выходкой,

но только

                 не для меня,

                                      но не во мне.

На… -доело играть в поэта,

Надоело себя разматывать,

Как клубочек за нить, что вдета

В ту иглу, что бежит по канавке

Поцарапанного винила,

Заедая на полуфразе.

То ли совесть во лжи винила,

То ли стал я стихами грязен.

Надоело кичиться рифмой,

Возвышать себя самообманно,

Утолять голод музы мнимой,

Да собою, по ложечке чайной.

Предо мной на четыре стороны

Расстелилась дорога скатертью,

Новых поприщ поля не ораны…

Так уйду я, к такой-то матери!

Кто-то без имени и без лица

Нас направляет к началу конца.

Это дух времени скрежещет зубами.

Смотрим, и не узнаём себя сами.

Серый поток человеческой массы –

Лиц больше нет, есть только маски.

Чёрные всюду и белые краски,

Строем щиты, дубинки и каски.

И невозможно жить без опаски:

Нас обучают дышать по указке.

Тут не помогут былые отмазки.

Лиц больше нет, есть только маски.

Стадо как стадо, мне всё равно.

В душах разброд и шатание. Но

Лишь осознал – и мороз по коже:

Я один из них. Не волнуйся, ты тоже.

Серый поток человеческой массы –

Лиц больше нет, есть только маски.

Строем щиты, дубинки и каски

Нас обучают дышать по указке.

Всё будто в страшной сумрачной сказке,

Без хэппи-энда в жуткой развязке.

Лишь чёрно-белые книжки-раскраски.

Лиц больше нет, есть только маски.

Ничего уже не греет –

Ни любовь, ни чай, ни водка.

Дождь и слякоть две недели –

Офигенная погодка.

Да за завтраком с экрана

Наедаешься сполна

Веселухи и кошмаров,

Пропаганды и говна.

Но где это, с кем это, если не со мной?

Кажется, катится мимо. Ну и ладно!

Тихо напомни мне, что я ещё живой.

И, если это так, уведи меня обратно.

Не сбываются желанья,

Не меняются привычки,

Убивает ожиданье.

Всё в порядке, всё отлично!

И стараюсь, устремляюсь

До заветной высоты.

Забавляют эти старые

Наивные понты.

Но где это, с кем это, если не со мной?

Кажется, катится мимо. Ну и ладно!

Снова напомни мне, что я ещё живой.

И, если это так, уведи меня обратно.

Но где это, с кем это, если не со мной?

Кажется, сложится всё невероятно.

Просто запомни, что я ещё живой!

Если же не так, значит, нет пути обратно.

Самое первое, самое важное

Слово, что было сказано мной –

Мама. Своя, знаю, есть ведь у каждого,

Только не всем повезло, как с тобой.

Так уж судилось, так уж досталось:

Святая забота, нелегкая роль.

Рожденьем своим я принёс тебе радость.

Прости, что теперь причиняю и боль!

Пути моего ты – исток и основа.

Кем бы я был, ты другой окажись?

Мама – простое короткое слово,

Но в нём умещается целая жизнь.

Я иду налегке, позади километры

И старых сомнений разорванный круг.

Провожают меня легкокрылые ветры,

И каждый – попутный, и каждый – мне друг.

Так иду не спеша, никуда опоздавший.

На душе – то тревога, то мир и покой.

И дорога уводит всё дальше и дальше,

От начала начал устремляясь рекой.

Дорога вдаль и вдаль идёт,

И не кончается как будто.

Я точно знаю наперёд:

Там только жизнь, там только чудо.

Дорога вдаль и вдаль идёт,

И Небеса – путеводитель.

На благо всё, что принесёт

Моя дорога – мой учитель.

Я иду налегке, позади уже годы –

Бессонные ночи, беспечные дни.

Кружат голову грёзы и запах свободы.

И пугают ожоги, но так манят огни.

А забота моя: с души камни снимая,

Оставлять вдоль дороги, как отметки пути.

Порой оступлюсь, но себя убеждаю

Отдышаться немного и дальше идти.

Дорога вдаль и вдаль идёт,

И не кончается как будто.

Я точно знаю наперёд:

Там только жизнь, там только чудо.

Дорога вдаль и вдаль идёт,

И Небеса – путеводитель.

На благо всё, что принесёт

Моя дорога – мой учитель.

Люди сделаны из людей,

Чьей-то жизни и ГМО.

Авантюра среди идей –

Поиски себя самого.

На вопросы искать ответ –

Авантюра, ни дать, ни взять.

Выручают от разных бед

«Отче наш» или «твою мать».

Люди ли, люди мы? Или не мы?

Люди мы или не мы?

Люди, мы люди? Мы или не мы?

Люди мы или не мы?

Люди движутся кто куда,

Мотыльками летят на свет,

Ловко прячутся от себя

И теряют на всё ответ.

Сможет время за всех решить.

А может, время решать быстрей?

Каждый любит на свете жить.

Но кто же любит любить людей?

Люди ли, люди мы? Или не мы?

Люди мы или не мы?

Люди, мы люди? Мы или не мы?

Люди мы или не мы?

Сберегла меня моя дорога

От себя же самого.

Страха было много.

Что осталось от него?

Разойтись на части света,

Налегке отправиться домой.

Помнит все мои секреты

Небо надо мной.

Для кого всегда судьба – диктатор,

Для меня она – диктант.

Напишу когда-то,

Если не пропил талант.

Отворятся двери в лето,

Прозвенит звонок, и – выпускной.

А пока немного света

Дарит небо надо мной.

Вечный Кронос.

Всепоглощающий Кронос.

Всепобеждающий Кронос.

Всепорождающий Кронос.

Я слышу: дышит Кронос,

Всепорождающий Кронос,

Всепобеждающий Кронос,

Всепоглощающий Кронос.

Незримо шествует Кронос,

Всепоглощающий Кронос,

Всепобеждающий Кронос,

Всепорождающий Кронос.

Вечный Кронос.

Всепорождающий Кронос.

Всепобеждающий Кронос.

Всепоглощающий Кронос.

Кронос.

Дети чумы – веры затмение,

Кто из вас помнит песни рождение?

Душам голодным – зрелищ и хлеба.

Так высоко синее небо.

Синее небо над серыми крышами.

Песня кричала, её не услышали.

Двери закрыли, захлопнули ставни,

Напрочь забыли, кем были недавно.

А песня кричала, звала, умоляла…

Кто-то в песок, кто-то под одеяло

Голову спрятал, сомненья копя.

Так предавали люди себя.

Дети чумы – моё поколение,

Кто из вас видел песни рождение?

Души тошнит от зрелищ и хлеба.

Плачет над нами синее небо.

Какое там «солнцу в глаза»?!

Мне холодно, жутко, темно.

Я устал, не пойму – от чего.

Может быть, от себя…

Куда там «идти налегке»?!

Мне хочется только покоя.

Но как ненавижу его я –

Он губит меня.

А жизнь-колесо потихоньку скрипит –

Мифический аттракцион.

И всё – кристально чистая ложь,

Так говорил Боконон.

По колено, по уши, по локоть –

Всё собою пытаемся мерить.

И ни в Бога, ни в чёрта не верить,

Пока не узрим.

Я смотрю на весь этот бред,

И мне холодно, жутко, темно.

Что-то важное было дано,

Но остался лишь дым.

А жизнь-колесо потихоньку скрипит –

Мифический аттракцион.

И всё – кристально чистая ложь,

Так говорил Боконон.

Смыслы, как джинсы, затёрты и порваны.

Распределили в мире всё поровну:

Кому-то – права, а кому-то – обязанности.

Жизнь коротаем в стычках и в праздности.

Сами себя лечим горькой настойкою,

Спились давно уже самые стойкие.

Шепчут на ухо любезные черти.

Где-то и я в этой всей круговерти –

Крейсер на якоре, пёс на цепи…

Но кто-то внутри мне сигналит: «Не спи!»,

Путь указуя тайными знаками.

Я ж заблудился меж прочими всякими.

Неоднозначно всё, что я вижу.

Лестница в небо уводит всё ниже.

Жизнь по расчёту – нелепейший путь,

Но, проще не думать, проще уснуть.

Можно забыть и забыться на дне,

Но кто-то неспящий вещает во мне,

Напоминает забытые тайны

И что случайности все неслучайны.

Он полон ответов и полон ответственности,

Нетрадиционной ориентации на местности,

Неофициальных взглядов на историю,

Себя мне транслирует, и ему вторю я.

Солнце в зените – жаркая ртуть.

Мой, не спеша, продолжается путь.

Пройдено сколько, да кто б мне сказал,

Что приобрёл я, что потерял?

Я никогда не плевал против ветра.

Я бы посмел, да не чувствую ветра –

Воздух разрежен, боюсь задохнуться.

Боже мой, сколько раз я пытался проснуться.

Слышу, как тихо скрипит карусель.

Лёд равнодушья и лица друзей,

Нервная дрожь и томящий покой.

Где я? Куда я? Кто я такой?

Я проводник, а вернее посредник.

Я дорога в себе и сам в себе пленник.

Что будет дальше – знать не желаю.

Я наблюдатель, я созерцаю.

Я могиканин, последний, оставшийся

В маленькой комнате мной провонявшейся.

Справочник снов, вопрос на странице:

Крейсер «Аврора», что тебе снится?

Горечь и кайф, да всего будет в меру.

Я не из тех, кто вдохнёт стратосферу.

Мой крейсер, ржавея, стоит у причала.

А может быть стоит начать всё сначала?

Нет!

Я смотрю на бессильные руки,

Вспоминаю былую усталость.

Вспоминаю, как страх пел на ухо,

Но на сердце лишь эхо осталось.

Да, на сердце блуждают остатки

Той тоски, что поила собою,

Угощала меня так несладко,

Но готовила к новому бою.

Проявлялись далёкие звёзды

В хороводе сомнений, мечтаний.

Мой рассвет не такой уж и поздний.

Мой закат не такой уж и ранний.

Всё пройдёт. Как всегда. Это тоже.

Жизни дни, как страницы рассказа.

Мне открылось, что я – нечто большее,

Чем кусок третьесортного мяса.

Убеждай меня снова и снова,

Что одержана плотью победа!

Но за духом последнее слово,

И «Азъ есмь!» – моё новое кредо.

Если б я был приблудным котёнком,

Я б уснул у тебя на коленях;

И лежал безмятежно и кротко,

Утопая в своих сновиденьях.

Как погладишь по шёрстке облезлой,

Я растаю под тёплой ладонью.

Позабуду тогда всё на свете,

Я ж и нынче немногое помню.

Но сейчас мне б собрать свои силы.

По привычке один засыпаю.

Ты же счастлива, просто и мило,

С кем-то лучшим, я верю, я знаю.

Ах, если б я был приблудным котёнком,

Я бы спал у тебя на коленях.

Все мужчины немного котята,

Все мы – сраные кошкины дети.

Я снова светел; глотая ветер, дышу весною.

Я снова в силе; под слоем пыли взошёл травою.

И будет так, пока я – дурак не забуду слово.

И будет взлёт, он меня порвёт и излечит снова.

Нынче правит весна, я не смею перечить.

Свои крылья она мне приладит на плечи,

Пробудив ото сна.

Нынче правит весна.

Светлее лица, и колесница по небу катит.

Теплом отмечен, пойду навстречу, коль силы хватит.

И будет так, пока зреет мак каплей крови алой.

И будет взлёт, и весна поёт, но её мне мало.

Нынче правит весна, я не смею перечить.

Свои крылья она мне приладит на плечи,

Пробудив ото сна.

Нынче правит весна.