Над креслом редактора висел плакат:"Входи тихо, проси мало, уходи быстро".
- Ну и что ты принес мне в альманах? - командным голосом спросил редактор.
- Стихотворение - неуверенным голосом ответил я.
- Как называется? - голос редактора стал мягче. Он, наверное, обрадовался, что у меня всего одно стихотворение.
- Олгой-хорхой - уверенности в моём голосе, по-прежнему, не было.
- Читай - редактор саркастически хмыкнул.
- И я начал:
Олгой- хорхой - всемирная загадка,
Страшней для человека зверя нет.
О нём писать решил я для порядка,
Но не могу я полный дать ответ:
"Он существует, или нет". В пустыне Гоби
Большой червяк, похож на колбасу,
И нету для меня занятней хобби,
Чем думать:"От него я мир спасу".
Пустынный червь мгновенно убивает
Всех, кто осмелится приблизиться к нему.
И человечество, увы, не понимает,
И я причину смерти не пойму.
- Занятно - отметил редактор с мягкими нотками в голосе - однако, интеллектуальная компонента слабовата, вот скажи, где у тебя восточная мудрость?
В следующий приезд к редактору я уже читал:
С восточным мудрецом нужна беседа,
Ему обрадовался я от всей души.
- О чем мне написать? - спросил я деда.
- Ты об олгой-хорхое напиши.
Олгой- хорхой - всемирная загадка,
Страшней для человека зверя нет.
О нём писать решил я для порядка,
Но не могу я полный дать ответ:
"Он существует, или нет". В пустыне Гоби
Большой червяк, похож на колбасу,
И нету для меня занятней хобби,
Чем думать:"От него я мир спасу".
Пустынный червь мгновенно убивает
Всех, кто осмелится приблизиться к нему.
И человечество, увы, не понимает,
И я причину смерти не пойму.
- Уже лучше - констатировал редактор, - но не хватает художественности. Кстати, а где у тебя Марина Цветаева?
- Причем здесь Марина Цветаева? - неуверенно спросил я.
Во-первых: наш альманах выпускается к её годовщине, а во-вторых: вставишь Марину Цветаеву, глядишь и какая-то художественность появится. Так что давай.
В третий раз в кабинете редактора я уже читал:
С восточным мудрецом нужна беседа,
Ему обрадовался я от всей души.
- О чем мне написать? - спросил я деда.
- Ты об олгой-хорхое напиши.
Цветаева Марина гениальна,
Но и она, увы, не без греха.
И я скажу вам - у неё, принципиально,
О червяке пустынном нет стиха.
Олгой- хорхой - всемирная загадка,
Страшней для человека зверя нет.
О нём писать решил я для порядка,
Но не могу я полный дать ответ:
"Он существует, или нет". В пустыне Гоби
Большой червяк, похож на колбасу,
И нету для меня занятней хобби,
Чем думать:"От него я мир спасу".
Пустынный червь мгновенно убивает
Всех, кто осмелится приблизиться к нему.
И человечество, увы, не понимает,
И я причину смерти не пойму.
- Крепко - заявил редактор, - но конец какой-то невыразительный. Кстати, вот где у тебя, скажем, как у Есенина, костры рябины красной?
Когда я ехал к редактору в четвёртый раз, я уже заучивал стихотворение полностью, чтобы голос обрёл уверенность:
С восточным мудрецом нужна беседа,
Ему обрадовался я от всей души.
- О чем мне написать? - спросил я деда.
- Ты об олгой-хорхое напиши.
Цветаева Марина гениальна,
Но и она, увы, не без греха.
И я скажу вам - у неё, принципиально,
О червяке пустынном нет стиха.
Олгой- хорхой - всемирная загадка,
Страшней для человека зверя нет.
О нём писать решил я для порядка,
Но не могу я полный дать ответ:
"Он существует, или нет". В пустыне Гоби
Большой червяк, похож на колбасу,
И нету для меня занятней хобби,
Чем думать:"От него я мир спасу".
Пустынный червь мгновенно убивает
Всех, кто осмелится приблизиться к нему.
И человечество, увы, не понимает,
И я причину смерти не пойму.
Поведав вам о колбасе ужасной,
Об ужасе пустынного червя,
И все равно костры рябины красной
Сильней олгой- хорхоя для меня.
Александр Черняев 19.12.2017
V.V.V, Чисто драматургически. Манера пения вокалистки напоминает ее визуальный образ.